Прошел всего месяц, может чуть больше, но Скотт не ощущал течения времени. В этот раз все было иначе. Словно бы предрешено с самого начала, ведь он всегда это знал – рано или поздно Феникс отнимет у него Джин. Когда это произойдет – лишь вопрос времени. Их семейная жизнь продлилась всего несколько месяцев, и по жестокой иронии судьбы, даже эти несколько месяцев, к которым они, казалось бы, шли всю жизнь, стали сплошным разочарованием. Ради него Грей преодолела смерть дважды, но он так и не смог подарить ей ту жизнь, которую она заслуживала, даже на этот краткий миг. Их брак был полон сомнений, скрытых помыслов, страхов. Физически Саммерс не изменил своей супруге, но глупо отрицать, что подобные помыслы у него были. Еще до их свадьбы он засыпал с мыслью о другой женщине, ненавидя себя за свою собственную слабость и нерешительность, которую так легко было оправдать желанием поступать правильно. Вскоре им всем стало не до этого странного треугольника, даже не до назревающей Гражданской Войны. Феникс подчинил себе Джин, и капитан не мог перестать думать, что отчасти, это произошло по его вине. Грей никогда не могла полностью сдерживать с каждым днем растущую в ней космическую энергию, но профессор предупреждал его, что если кто-то даст Джин повод для негативных эмоций, Фениксу станет гораздо проще подавить ее сознание. Конечно, Ксавье никогда не пытался обсуждать личную жизнь своего первого ученика, но подтекст этого совета давал понять, что он в курсе, что у того на уме. Джин никогда не читала мысли своего мужа, но не нужно быть телепатом, чтобы понять в один прекрасный момент – все осталось позади. Все, что у них оставалось – это воспоминания о той любви, ради которой можешь без сожаления пожертвовать своей жизнью, а потом хочешь вернуться к жизни во что бы то ни стало. Еще оставалась картинка той самой идеальной пары, которую видели другие, и которую чета Грей-Саммерс пыталась поддерживать, на удивление в основном успешно. Теперь, когда все закончилось, Скотт к своему величайшему удивлению не испытывал уже хорошо знакомой ему щемящей боли невосполнимой утраты, которую уже чувствовал в своей жизни дважды. Он помнил, как оба раза жизнь теряла всякий смысл, как он собирал себя по кусочкам, вновь пытаясь найти ради чего стоит жить. Наверное, у каждого человека есть свой предел. В какой-то момент, когда очень больно, просто перестаешь чувствовать эту боль. Наступает странное отчуждение и звенящая пустота. В глубине души Саммерс был к этому готов. Он уже отпустил Джин, и сейчас случилось то, что уже давно было им предрешено. Любовь не побеждает все преграды, это ложь. Не всякую любви суждено пронести через всю жизнь. Так произошло и со Скоттом, но он по-прежнему не мог отделаться от гнетущего чувства вины, что не имеет права вот так просто жить дальше, не почувствовав по-настоящему горе утраты. Это странное видение, которое увидели они с Эммой как раз в ту секунду, когда сердце Джин остановилось, спутало все карты еще больше. Что это было? Их мета? Чья-то иллюзия? Альтернативная реальность? Будущее? Неужели их когда-нибудь ждала счастливая, семейная жизнь? Возможно, его сердце желало именно этого, и именно эту женщину он видел в своем идеальном мире, но Саммерс никогда бы не подумал, что и Фрост мечтает о подобном. Несмотря на то, что с момента «вспышки», равно как и с момента смерти его супруги прошел уже месяц, они ни разу не говорили об этом видении. Разумеется, все члены команды пытались выдвинуть свои теории происхождения «отключки» и непонятных ведений, но Скотт и Эмма так и не нашли времени, а может, и сил, обсудить друг с другом то, что увидели они.
Уже не первый раз мужчина осознавал, что ноги сами собой привели его во двор, как раз к тому месту, где они когда-то организовали импровизированное кладбище, на котором хоронили погибших членов Людей Икс, где должна была обрести покой и Джин, но ее могилы здесь не было. Конечно, профессор распорядился установить хотя бы надгробие с памятной надписью, но со стороны это выглядело всего лишь простой и необходимой формальностью. Здесь не было тела Грей, по факту она просто перестала существовать, когда Алая Ведьма произнесла «больше никакого Феникса». Космическая сила распалась на тысячи мелких частиц, а Джин… Наверное, Джин просто превратилась в прах. Скотт приходил сюда, к ее «могиле», считая, что должен хотя бы проститься с ней, поставить эту никому ненужную точку, но всякий раз, оказываясь здесь, он не знал, что мог бы ей сказать, кроме того, что сожалеет. Сожалеет о том, что так и не смог сделать ее счастливой.
- Тебя никто не заставляет слушать мои мысли, - ответил Скотт. По пути к Институту, он решил еще немного пройтись, случайно наткнувшись на Эмму. Ему всегда казалось, что Белая Королева не была поклонницей размышлений на свежем воздухе, предпочитая комфорт и бокал дорого вина, во всяком случае, так все выглядело в его мыслях. В последнее время, они давно не оставались наедине, и когда этот момент, наконец, настал, Саммерс застыл на месте, не решаясь нарушить тишину неосторожным комментарием, или глупыми общими фразами. К его сожалению, Фрост ведь была телепатом, и долго находиться незамеченным у него все равно не вышло. – Не ожидал тебя здесь увидеть. В последнее время…все стало иначе, как будто мы избегаем друг друга, но это не может продолжаться вечно.
